“Русский курьер”, № 55, 18 марта 2004 г.

Кого защищает “Культура”?

Главному редактору «Русского курьера» Голембиовскому И.Н.

Уважаемый Игорь Нестерович!

Эту статью я подготовил для газеты «Культура», как отклик на опубликованную статью. Но руководство газеты отказало нам в опровержении. Почему отказало - мне понятно. Газета принадлежит Министерству культуры. А я критиковал руководство министерства и подчиненного ему Государственного музея Востока, которые надругались над волей выдающегося художника и общественного деятеля Святослава Рериха. Ваша газета уже обращалась к проблеме рериховского наследия. Был бы признателен за публикацию статьи на страницах вашей уважаемой газеты. Для нас, хранителей Наследия великих Рерихов и памяти об основателе нашего музея - Святославе Николаевиче Рерихе, 100-летний юбилей которого будет отмечаться в этом году, важно, чтобы россияне знали правду не в чиновничьей интерпретации, а подлинную, без изъянов и подтасовок.

С уважением

Александр СТЕЦЕНКО,

Помощник генерального директора

Центра-музея имени Н.К.Рериха

С нескрываемым чувством возмущения я прочитал в номере №18 от 11 марта с.г. газеты «Культура» статью «Осада пятнадцатой статьи. По поводу скандала вокруг «наследия Рерихов», тем более что в ней упоминается и моя фамилия.

За последний месяц газета уже второй раз обращается к теме рериховского наследия. Двумя неделями ранее «Культура» этой же теме посвятила статью Анны Селивановой «Что упало — то пропало. Наследие Рерихов вновь в суде». Признаюсь, для меня оказался неожиданным объективный взгляд журналистки. Она положила в основу своих материалов документы, которые по ее просьбе любезно предоставил наш музей. Такой профессиональный подход не мог не вызвать уважения. Даже комментарий на статью зам. министра культуры РФ Павла Хорошилова не испортил впечатления. Зам. министра «поправил» журналистку рассуждениями о том, что якобы рериховские «картины были судом отписаны государству». Хотел бы я увидеть хоть одно решение суда, которое «отписало» бы государству картины Рерихов, завещанные нам Святославом Николаевичем Рерихом. Нет таких решений. Как нет у Минкультуры никаких законных прав на картины выдающегося художника. Но чиновничья реплика не осталась без следа. В очередном номере газета «Культура» опубликовала еще одну статью, теперь уже не расходящуюся с позицией министерства.

Ее автор Евграф Кончин — известный журналист, работает, сколько помню по публикациям, в «Культуре» не один десяток лет. Тем досаднее было увидеть, что, не приведя в подтверждение своих доводов ни одного документа, ни одного юридического доказательства, он перевернул ситуацию вокруг наследия Рериха с ног на голову.

Впрочем, можно было бы и не обратить внимания на эту журналистскую работу. Но автор приписал С.Н.Рериху помыслы и действия, которые Святослав Николаевич не совершал. В итоге обманут читатель. Грубо искажены факты. Причем перевирает их автор с первой до последней строчки. А это уже не просто изложение авторской позиции. Это явное исполнение заказа, что к независимой и объективной журналистике, согласитесь, имеет слабое отношение.

Передернутых и искаженных фактов оказалось так много, что придется внести ясность лишь по самым явным извращениям.

Евграф Кончин утверждает, что при личной встрече «Святослав Рерих договорился с Президентом СССР М.С.Горбачевым о создании Государственного музея Рерихов». Откуда взял автор такую информацию? На самом деле цель и содержание встречи были совершенно иными. Святослав Николаевич поблагодарил Президента СССР за помощь в создании Советского Фонда Рерихов и общественного (!) Центра-музея имени Н.К.Рериха. Об этом, к слову сказать, написала газета «Известия» 18 ноября 1989 года. Именно благодаря помощи руководства страны Постановлением Совета Министров СССР от 4 ноября 1989 года № 950 и были созданы общественная организация Советский Фонд Рерихов и Центр-музей имени Н.К.Рериха «как основная база Фонда для развертывания его научной, просветительной и культурной деятельности».

Автор гордится тем фактом, что знал лично Святослава Рериха. В таком случае он должен помнить статью С.Рериха «Медлить нельзя!», опубликованную в «Советской культуре» 29 июля 1989 года, в которой выдающийся художник и общественный деятель как раз и сформулировал концепцию создания и развития негосударственного, подчеркиваю еще раз — негосударственного — музея Рерихов. «...подчинение Центра Министерству культуры, а тем более Музею искусств народов Востока (в настоящий момент Государственный музей Востока. — Прим. А.С.) повело бы к неоправданному, на мой взгляд, заведомому сужению задач и возможностей Центра. ...Центр должен, по-моему, обладать значительной независимостью, гибкостью, возможностью функционировать поверх ведомственных барьеров, используя новые, нетрадиционные, подходы...». И далее: «Суть концепции Центра-музея в том, что наиболее оптимальное его функционирование может быть в статусе общественной организации ...». Вот что писал Святослав Николаевич. Где же здесь призыв к созданию государственного музея? Ни словом не обмолвился он об этом намерении. Неужели маститый автор мог забыть эту статью?

Е.Кончин приводит еще один, как ему кажется, веский довод, правда, не свой. Он ссылается на утверждение заведующего отделом «Наследие Рерихов» Государственного музея Востока В.Росова о том, что Святослав Рерих посетил Музей Востока 20 ноября 1989 года и официально в присутствии большой аудитории якобы подтвердил намерение оставить в собственности Государственного музея коллекцию рериховских картин. При этом говорится о 282 картинах, хотя известно, что в 1974 году С.Н.Рерих привез в Москву 288 картин.

Во-первых, сомнителен сам источник цитирования. Господин Росов известен как человек, в свое время написавший немало клеветнических статей о Николае Рерихе, пытаясь представить его политическим авантюристом, агентом ОГПУ и прочее. Непонятно, как такого специалиста Музей Востока вообще мог назначить заведующим отдела «Наследия Рерихов». Впрочем, возможно, такой человек на такой должности как раз сегодня и нужен музею. В любом случае полагаться на свидетельства подобного «рериховеда» — занятие сомнительное.

Обращусь снова к реальным документам и фактам. В ноябре 1989 года руководство только что созданного Советского фонда Рерихов совместно с С.Н.Рерихом и его супругой Девикой Рани провело пресс-конференцию в МИД СССР. На ней выступал и сам Святослав Николаевич. В присутствии большого числа отечественных и иностранных журналистов им было сообщено о создании СФР, как всесоюзной самоуправляемой организации, которая своей главной задачей ставит создание и организацию общественного Центра-музея имени Н. К. Рериха. Тогда же и там же была озвучена и воля самого Святослава Николаевича: «Ни фонд Рерихов, ни Центр-музей имени Н.К. Рериха не претендует на коллекции Н.К. и С.Н. Рерихов, другие экспонаты, которые находятся в собственности советских музеев и картинных галереях. В это число не входит выставка картин Н.К. и С.Н. Рерихов, сформированная С.Н. Рерихом и привезенная им из Индии, ...которая до сих пор находится в СССР и является собственностью С.Н. Рериха».

Последнее предложение — ключевое во всей истории борьбы за рериховское наследие. Речь идет о 288 картинах, которые С.Н. Рерих в 1974 году оставил на попечении Минкультуры для проведения передвижных выставок. Именно их он распорядился передать в созданный им Центр-музей имени своего отца — Николая Константиновича Рериха. И именно их Министерство культуры и Государственный музей Востока под самыми надуманными предлогами отказываются вот уже 14 лет возвратить общественному музею. Приведенное выше положение вошло в Заявление Советского Фонда Рерихов, озвученное на пресс-конференции в МИД СССР и подписанное 23 ноября 1989 года основателем СФР, его почетным председателем Святославом Николаевичем Рерихом. Причем существенное обстоятельство: это заявление сделано еще до официальной передачи Святославом Николаевичем наследия своих родителей Советскому Фонду Рерихов, которая состоялась в марте 1990 года. В документ, на основании которого и было передано наследие, С.Н.Рерих включил и 288 картин, находящихся на попечении Минкульта — он обязал Министерство культуры отдать их СФР.

Об этих очевидных фактах, свидетельствующих явно не в пользу Минкультуры, автор «Культуры» не пишет. И почему — понятно. В противном случае пришлось бы говорить правду, что, как я понимаю, не входило в задачу автора и его заказчиков.

Вообще история с попыткой присвоения Государственным музеем Востока «Наследия Рерихов» — одна из самых мрачных страниц в истории отечественной культуры XX века. Она явственно отразила, что дух пренебрежения к закону, к личности, в том числе к выдающейся личности, по-прежнему жив в коридорах российской власти.

Ведь есть ясно выраженная воля Святослава Рериха о передаче наследия Международному Центру Рерихов (так по его инициативе после распада СССР был переименован СФР). Есть нотариально заверенные документы. Что мешает исполнить завещание?

Ничто не мешает, кроме унаследованной от старого режима, глубоко порочной бюрократической привычки считать, что государственное ведомство может все, что воля чиновника выше закона и прав конкретной личности. Только этой извращенной логикой я объясняю поведение руководителей Минкультуры и их пособников. Посудите сами.

30 января 1993 года Святослав Николаевич умирает. Как ни кощунственно прозвучит, умирает к радости многочисленных чиновников от культуры. Потому что дальнейшее их поведение этот вывод, увы, подтверждает.

Буквально после известия о кончине С.Рериха директор Музея Востока В.Набатчиков переводит все картины Рерихов, которые Святослав Николаевич завещал созданному им Центру-музею, из временного хранения на постоянное (?!). Журналист «Культуры» и Министерство культуры утверждают, что все было сделано в соответствии с законом, поэтому на основании статьи 15 Закона РФ «О музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» эти картины нельзя отдать в МЦР. Но статья 15 данного закона тут ни при чем. «Собственником» картин Рерихов государство сделал отнюдь не закон, а произвол чиновников. Этот наглый произвол нашел свое продолжение в следующем шаге г-на Набатчикова. Он шлет письмо в правительство на имя вице-премьера О. Лобова, в котором просит «...помочь в передаче наследия Рерихов и «усадьбы Лопухиных» (эту усадьбу во исполнение постановления Совмина СССР правительство Москвы передало СФР для размещения общественного Центра-музея имени Н.К.Рериха. — Прим. А.С.) Государственному музею Востока в бессрочное и безвозмездное использование...»

Вот для чего Минкультуры и просило Правительство... создать на базе общественного музея имени Н.К.Рериха Государственный музей Рерихов!

Таким образом, началась спланированная и хорошо подготовленная операция по захвату рериховского наследия. Планировалась она еще при жизни Рериха. Он знал об этом, поэтому и обратился 26 апреля 1992 года к Президенту РФ Б.Н.Ельцину с просьбой помочь вернуть из Государственного музея Востока незаконно удерживаемые им картины в Международный Центр Рерихов. Но уход из жизни Святослава Николаевича Рериха снял с чиновников всякие нравственные тормоза. Сигнал к грабежу был дан.

Возникает закономерный вопрос: что заставило так торопиться министерских работников? Разумеется, об этом автор статьи опять же не пишет.

Между тем нам уже сейчас известно о пропаже как минимум 45 (из 288) рериховских картин из запасников Музея Востока. В этом свете поспешное присвоение картин очень смахивает на заметание следов.

Автор статьи утверждает, что Государственный музей Рерихов до сих пор не создан, потому что его созданию препятствует Международный Центр Рерихов. Странное заявление. Какие такие мощные рычаги давления есть у руководителей общественной организации, чтобы помешать такому всесильному монстру, как Министерство культуры, в его замечательном начинании? Смешно...

Между тем еще в 1957 году старший брат Святослава Николаевича — Юрий Николаевич Рерих привез в СССР первую часть наследия — более 400 картин, архив, ценнейшую библиотеку, многие другие раритеты. В 1960 году он внезапно умер, не оставив завещания. Что мешало чиновникам Минкультуры, когда еще не было в помине Международного Центра Рерихов, создать государственный музей Рерихов? А ведь были даны такие обещания Юрию Николаевичу еще при его жизни. На самом деле Минкультуры не нужен никакой государственный музей Рерихов. Поэтому и Святослав Николаевич Рерих, как законный наследник имущества брата (Юрий Рерих не был женат и не имел детей), не был допущен к распоряжению принадлежащим ему по закону имуществом, хотя неоднократно обращался с этой просьбой к Советскому правительству. До сих пор этой частью наследия управляют, а вернее, расхищают его, сомнительные люди. А бывшему министру культуры, ныне главе Федерального агентства по культуре и кинематографии господину М.Швыдкому нет никакого дела до того, что национальное достояние России гибнет на его глазах.

Министерство культуры на самом деле хочет одного — уничтожить общественный музей, как законного правонаследника Рериха, завладеть его имуществом и используемым им зданием. Никакой другой «гуманной» мотивации у руководителей ведомства нет. Исключительно с этой целью и было издано Постановление Правительства РФ от 4 ноября 1993 года № 1121 о создании Государственного музея имени Н.К.Рериха на базе (внимание!) уже действующего общественного Центра-музея, созданного по решению Правительства СССР. Поводом для выпуска скандального правительственного постановления, кроме письма Набатчикова, послужило ...переданное по факсу фальшивое письмо вдовы С.Н.Рериха Девики Рани Президенту РФ Б.Н.Ельцину. Настоящим же автором этого письма была бывший секретарь Рерихов М.Пунача, которая сфальсифицировала не только письмо к Президенту РФ, но и завещание самой Д.Рани. Она совершила и ряд других преступлений в отношении наследия Рерихов. Индийская полиция предъявила ей и ее сообщникам обвинения в совершении преступлений. Об этом много писали в индийской и в нашей прессе. Вот какие пособники у Минкультуры и у Набатчикова.

На этом фоне прозвучавший в ведомственной газете «Культура» призыв к взаимопониманию, которого якобы не слышат руководители МЦР, выглядит издевательским. Как можно договариваться с людьми, грубо нарушившими закон и волю С.Н.Рериха? Ведь если руководители Минкультуры и музея Востока чисты и честны, почему уже много лет не выполняют завещание С.Н.Рериха?

«Со скандалом надо кончать. Раз и навсегда», — утверждает газета. При этом выставляет источником скандала наш музей. Вообще противники МЦР любят перевести обвинения в нарушениях закона в сферу скандалов. Это и вправду удобно — выставить оппонента скандалистом, когда нет никаких юридических аргументов в подтверждение своей правоты.

Действия российских чиновников в отношении рериховского наследия дают основания квалифицировать их как круговую поруку преступивших закон чиновников. А как иначе это можно расценить? Минюст и Минкультуры санкционируют незаконный перевод картин с временного хранения на постоянное, то есть дают отмашку к бесцеремонному присвоению уникальной коллекции. Счетная палата РФ, Генпрокуратура РФ отказываются проверить наши сведения об отсутствии в Музее Востока 45 картин на основании списков самого Святослава Николаевича, которые он передал в МЦР. Судебные решения в пользу МЦР методично по жалобам министров культуры отменяются вышестоящими судебными инстанциями.

Мне искренне жаль, что газета, стоявшая в 1989 году у истоков благородного начинания, спустя годы примкнула к хору бюрократов, которые самым циничным образом извратили волю Святослава Николаевича Рериха.

А призыв к взаимопониманию для нас не пустой звук. Руководство Международного Центра Рерихов готово к нему. Но только после того, как будет выполнена воля Святослава Николаевича. Компромиссы и согласие возможны только на базе закона. В противном случае это будет безнравственное соглашение вопреки воле С.Н.Рериха. На него мы пойти не можем. И не пойдем.

И последнее. В конце статьи Е.Кончин проводит высказывание все того же В.Росова: «...серьезное и безответственное обвинение в адрес государственного музейного учреждения дает его коллективу все основания для обращения в суд». Интересно спросить директора Государственного музея Набатчикова: а какими же фактами вы докажете свое право на иск? Впрочем, возможности в использовании своего административного ресурса Минкультуры доказывало неоднократно. Но что-то с таким иском (жалобой) оно до сих пор в суд не обратилось и молчаливо выслушивает в свой адрес справедливые обвинения со стороны МЦР вот уже 14 лет.

Александр СТЕЦЕНКО, Помощник

генерального директора Центра-музея

имени Н.К. Рериха

Приложение:

Газета "Советская культура", 29 июля 1989 г.

Медлить нельзя!
 

Ниже публикуется, письмо, переданное С. Н. Рерихом Р. Б. Рыбакову и содержащее развёрнутое изложение его позиции. Редакция считает, что любое решение этого давно назревшего вопроса не может идти в обход положений, высказанных в приводимом, письме, значение которого таким образом выходит далеко за рамки личной переписки.

Бангалор, 3 июля 1989 г.

Дорогой Ростислав Борисович, в развитие нашей сегодняшней с Вами беседы хочу высказать следующее.

Великие перемены, происходящие сейчас в Советском Союзе, имеют огромное значение для всего мира. Под руководством М.С.Горбачева прокладывается сейчас путь к совершенно новому вселенскому сознанию, и несомненно это новое сознание овладеет в конце концов умами всех людей на Земле, всего человечества. Я с глубоким уважением отношусь к деятельности М.С.Горбачева, Н.И.Рыжкова, других нынешних руководителей страны и считаю, что для выполнения их предначертаний, для скорейшего и всемерного осуществления предназначения нашей Родины каждому из нас и всем вместе надо стремиться найти пути к более совершенному человеку. Медлить никак нельзя. Нужны каждодневные конструктивные шаги.

Достоевский говорил — «Красота спасет мир», вернее будет сказать, что осуществление красоты в нашей жизни должно быть нашей основой. Другого пути нет. Только осознанием Красоты, только Добром, только стремлением каждый день делать что-то лучше, чем вчера, жив будет человек. Нужны светлые мысли и реальные конкретные дела. Только объединением сотрудников, мыслящих о высоком, сложатся пути в будущее.

Одним из таких объединений и видится мне Центр-Музей Н.К.Рериха. Вы спрашивали, как я его себе представляю.

Прежде всего это должен быть живой Центр. Не просто музейная экспозиция, а постоянно сменяющие друг друга выставки — картин, ремесел, детских работ, причем не только с разных концов Советского Союза, но и интернационального характера. Конечно, наряду с этим работы Николая Константиновича должны будут представлены постоянно.

При Центре может быть и лекционный концертный зал, и студии для молодых художников, и мастерские по возрождению и сохранению народных ремесел, как это уже сделано у нас здесь, в Бангалоре, в Карнатакском центре искусств. Несомненно, при Центре должна работать большая библиотека, где будут собраны книги по истории культуры, по искусству, философии России, Востока и Запада, в том числе, конечно, и работы Николая Константиновича и Елены Ивановны. Со временем я мог бы предоставить Центру и хранящиеся у меня многочисленные неопубликованные их труды. Их выход в свет, особенно на Родине, на русском языке, я уверен, весьма способствовал бы расширению сознания на пути к более совершенному, более нравственному человеку. Ведь все их писания, в конце концов, всегда предназначены были молодым людям нашей страны.

Но Центр видится мне и как научное учреждение. Задачей его, как представляется, может стать не только систематизация и изучение многогранного наследия Н.К. и Е.И., но и дальнейшее развитие заложенных в этом наследии идеи. Русские и Восток, Россия и Запад, народная культура, всемирные народные ценности, единство культуры человечества, ценностные ориентации, понятие о совершенном человеке, человек и природа, внутренние возможности человека, наука и религия — все это так или иначе было, конечно, затронуто в трудах Н.К. и Е.И., но их подходы требуют развития в применении к нынешнему этапу всемирной эволюции.

Несомненно, Центр не сможет в одиночку справиться со всеми этими проблемами, но он может служить координирующим началом, своего рода штабом, причем международного плана.

Деятельность Центра таким образом будет иметь по необходимости и внутрисоюзный аспект, и международный. Как часть этого второго аспекта мне видится установление связей с обществами Рериха за рубежами Советского Союза, с Музеем в Нью-Йорке, с движениями «Знамя Мира» и «Мир через Культуру».

Штат Центра на первых порах, как мне кажется, должен быть небольшим, человек десять (научные работники — социологи, культурологи, искусствоведы; библиотекарь; секретари-машинистки), но все они, разумеется, должны отвечать самым высоким нравственным и профессиональным требованиям.

Вы спрашивали мое мнение о возможном руководителе Центра. Я со своей стороны не вижу лучшей кандидатуры, чем Людмила Васильевна Шапошникова, индолог и писатель, человек деловой, давно занимающийся этими проблемами и мне лично давно и хорошо известный.

Несколько принципиальных положений.

Я абсолютно убежден, что Центр-Музей может быть расположен только в Москве.

Все же существующие учреждения — мемориальный кабинет Н.К.Рериха в Музее искусств народов Востока, музей в Изварах, кабинет моего брата Ю.Н.Рериха в вашем институте, его мемориальная квартира — должны будут, конечно, установить рабочие связи с Центром-музеем, но в то же время сохранять свою самостоятельность.

В этой связи резонно возникает вопрос о статусе Центра-Музея, при ком он должен быть и на какие средства существовать.

Как я Вам уже говорил, подчинение Центра Министерству культуры, а тем более Музею искусств народов Востока повело бы к неоправданному, на мой взгляд, заведомому сужению задач и возможностей Центра. Центр должен, по-моему, обладать значительной независимостью, гибкостью, возможностью функционировать поверх ведомственных барьеров, используя новые, нетрадиционные подходы, напрямую выходя на международное сообщество. Центр — это порождение нового времени, новых задач, и, видимо, необходимо учитывать опыт других организаций, возникших в Советском Союзе за последнее время, использовать этот ценный опыт во благо нового начинания.

Суть концепции Центра-Музея в том, что наиболее оптимальное его функционирование может быть в статусе общественной организации (по типу Детского Фонда).

Мне весьма импонирует идея создания общественного Фонда имени Рериха, который взял бы на себя финансовое обеспечение и общее руководство Центра. Средства Фонда (который в перспективе мог бы стать международным) на начальном этапе могли бы быть составлены из отчислений организаций-учредителей, а также из членских взносов членов обществ Рериха, о возрождении которых в масштабах СССР давно уже идет речь, и наконец, из добровольных пожертвований граждан СССР и зарубежных стран. В дальнейшем финансовый вопрос мог бы быть частично разрешен за счет доходов центра от издательской деятельности и концертных, выставочных и тому подобных мероприятий.

Если до достижения самофинансирования нужна какая-то основная организация-спонсор, я думаю, что эту роль лучше всего сыграл бы Советский Фонд культуры, благородная деятельность которого широко известна во всем мире. Фонд имени Рериха позволил бы выйти в международном плане на самые широкие круги интеллигенции, как правило, сторонящиеся контактов с советскими обществами дружбы. С помощью деловых кругов Фонд смог бы осуществить идею создания на территории Москвы или Подмосковья международного города мира. Из средств, полученных от тех же деловых кругов, и в тесной связи с идеей города мира Фонд имени Рериха мог бы выделить определенную сумму на присуждаемую ежегодно или раз в два года Международную премию и медаль имени Н.К.Рериха за культурную деятельность во благо мира.

Таким образом, Фонд имени Рериха и обеспечиваемый им Центр-Музей смогли бы содействовать решению важнейших задач как внутри страны, так и в международном плане. Это явилось бы толчком для других стран и закрепило бы за Советским Союзом роль первооткрывателя нового вселенского мышления.

Мне представляется это чрезвычайно важным и не терпящим отлагательства. Что касается Ваших вопросов об Институте «Урусвати», я думаю, что к ним следует обратиться на более позднем этапе, после создания в Москве Центрального музея. Сейчас главное и неотложное — это создание Центра.

В перспективе мне видится, что Институт «Урусвати», где, как Вам известно, в полном порядке сохраняются уникальные коллекции, может стать индийским филиалом Центра-Музея на правах совместного советско-индийского учреждения.

Конечно, окончательное решение вопроса потребует разработки многих юридических вопросов, а также приезда для приемки коллекций группы специалистов (орнитолога, зоолога, ботаника, а также, вероятно, археолога и фольклориста), но все это вполне разрешимо. Конструктивно мы сможем подойти к этому делу только тогда, когда Центр-Музей и Фонд имени Рериха развернут свою работу в Москве.