«Ходют слухи» тут и там

В журнале «Вокруг света» за октябрь 2004 года опубликован информационный блок, в который входят: статья Андрея Всеволжского (по-видимому, – псевдоним) «В поисках Шамбалы»; заметка Андрея Кураева и проч.

Автор статьи «В поисках Шамбалы»[1] пытается наделить образ Николая Рериха несуществующими недостатками.

Рассмотрим, какими средствами пользуется автор указанной статьи.

1. Полуправда. Статья начинается следующим предложением: «Николай Рерих стал первым в семье, кто предпринял попытку оправдать многообещающую фамилию: она – скандинавского происхождения – в переводе означает “богатый славой”». В данном отрывке, взятом в контексте всей статьи, мы видим завуалированную мысль о том, что творческая деятельность во все периоды жизни Рериха была средством для достижения главной цели – удовлетворения честолюбивых амбиций.[2] Далее, в подтверждение сказанного, автор приводит запись из студенческого дневника, свидетельствующую, что молодого Рериха мучает чувство самолюбия. Казалось бы, все сходится. Однако рассмотрим следующие два момента.

Во-первых, приведем выдержку из дневника того же года (1894 г. Тогда Рериху было 20 лет). «А все самолюбие, ох, какой кнут это самолюбие, так и стегает, ни минуты покоя. А все лучше иметь его больше меры, чем меньше. При нем можно сделать много такого, чего без него не сделаешь».[3] Из этой записи мы видим, что юный Рерих целью ставит дело, а самолюбие – средством, но не наоборот, как пытается представить нам автор статьи.

Во-вторых – о том, о чем автор скромно умалчивает.[4] По нашему мнению, через несколько лет Рерих полностью преодолел в себе указанный недостаток. И фактических доказательств обратного мы в статье не находим. Зато наша позиция подкрепляется фактами. «...Вопреки намекам некоторых современников Рерих к чинам и наградам особой слабости не питал, хотя и не гнушался ими, когда это было полезно для руководимого им дела».[5] Так известно, что Рерих был противником практиковавшегося в то время награждения художников выставочными медалями и призами и отказался от золотых медалей на Международной выставке 1908 г. в Милане и на Брюссельской выставке.[6] Незадолго до войны 1914 года Рериху было присвоено звание действительного статского советника. Однако «принцесса Ольденбургская, мечтая иметь в покровительствуемой ею школе именитого директора, готовилась представить Рериха к званию камергера его императорского величества. Узнав об этом, Николай Константинович решительно запротестовал, заявив, что до конца своих дней намерен подписывать свои картины как “художник Рерих”, а не как “камергер Рерих”. На этом “придворная карьера” Николая Константиновича, не успев начаться, оборвалась».[7]

И более того… Изменение своего характера – есть большая победа, чем могут «похвастаться» весьма немногие.

2. Художественный вымысел. На стр. 133 описана сцена, где Рерихи осматривают дом Талай Пхо Бранг. При этом автор детально описывает, какие чувства овладевают Рерихом, его мысли, мельчайшие детали поведения. И опять без ссылок на работы самих Рерихов либо непосредственных участников событий. И такой эпизод – не единственный в статье. Отсюда мы делаем вывод, что еще одним средством, не единожды использованным автором статьи, является художественный вымысел (если не сказать просто «вымысел»).

3. Аргументы типа: «Не исключено, что…», «Скорее всего…», «…по всей видимости…», «Про художника ползут слухи, что…», «Есть свидетельства, что…», «Многие считали его…», «Многие говорили, что…» и т. п. Кто такие «многие»? Что они собой представляли (т.е., насколько авторитетно их мнение)? Где взял автор эту информацию? «Не исключено, что» эти «многие» – тоже художественный вымысел.

4. Стиль изложения. Рассмотрим некоторые авторские выражения: «Рерихам надо было уносить ноги», «Неугомонному Рериху», «А у Рериха была своя идея-фикс», «не тут то было…», «но – снова осечка», «во время второй вылазки в Азию». Во-первых, мы видим, что форма изложения не отвечает требованиям, предъявляемым к научным работам: наличие эмоционально-оценочных эпитетов и выражений; избыточное употребление образных выражений, ведущее к увеличению неопределенности. Во-вторых, – о сути излагаемого. Эмоциональная окраска свидетельствует, что автор не является беспристрастным исследователем; а это не может не сказаться на подборе фактов (и не фактов) и их толковании. В оценочном аспекте мы видим, что приведенные выражения, по меньшей мере, не внушают читателю пиетета по отношению к Рерихам, а по большей мере – демонстрируют иронию автора по отношению к Рериху, пытаются низвести Рериха в ранг героя анекдота.

Таким образом, мы наблюдаем сходство в средствах, используемых автором статьи «В поисках Шамбалы», и средствах, использованных другими авторами подобного направления – Олегом Шишкиным и Александром Сенкевичем.[8]

Теперь перейдем к обобщению. На наш взгляд, к статье Андрея Всеволжского «В поисках Шамбалы» применимы следующие характеристики.

I. Квазинаучность. Карта экспедиции, цифровой материал, документальные фотографии – все это создает у неискушенного читателя впечатление, что статья имеет научное содержание. Однако рассмотренные в пп. 1-4 средства нельзя назвать научным обоснованием.

II. Тенденциозность. Обозначим через f соотношение числа негативных и позитивных характеристик. Анализ текста статьи выявил 24 момента, характеризующих личность Николая Рериха отрицательно и 12 моментов, характеризующих положительно. Тогда f=24/12=2~1. Если же провести подобный анализ других литературных источников, то в подавляющем большинстве случаев мы получим пропорцию, отличающуюся на два порядка и более. Например, в книге П. Ф. Беликова «Рерих (опыт духовной биографии)» (Новосибирск, 1994. 334 с.) мы обнаруживаем 4 полных страницы, посвященные одной отрицательной черте характера юного Рериха, обсуждавшейся нами в п. 1. Вычисляя f как соотношение числа страниц, получаем f=4/(334–4)~0,01, что на два порядка меньше предыдущего. Таким образом, если из текстов с f~0,01 составлен текст с f~1, то такое несоответствие свидетельствует о тенденциозном подборе информации.

III. Отвечает канонам PR. Краткость утверждения, бездоказательность, «эффект многократного повторения, вдалбливания» – важнейшие требования при обращении к массовому сознанию. Для того чтобы читателю стал яснее механизм воздействия, приведем несколько выдержек из книги Густава Лебона «Психология масс»[9]: “…Индивиды, образовавшись в толпу, представляют собой совершенно новое образование, единое по своим действиям и характеристикам”; “чем короче утверждение, чем более лишено какой бы то ни было доказательности[10], тем сильнее его влияние на толпу”; “утверждение лишь тогда действенно, когда оно повторяется часто и, если возможно, в одних и тех же выражениях. Влияние утверждения на толпу становится понятным, когда мы видим, сколь могущественно его действие на образованных людей”; “часто повторяемая идея в конце концов вторгается в самые глубокие области бессознательного, где именно и вырабатываются двигатели наших поступков. Спустя некоторое время мы забываем автора столько раз повторявшегося утверждения и в конце концов начинаем считать его своим. Этим и объясняется изумительное влияние всех публикаций”; “после того как мы сто, тысячу раз прочли, что шоколад Х – лучший, нам начинает казаться, что мы слышали это с разных сторон, и мы в конце концов утверждаемся в этом. Читая в одной и той же газете, что А – совершенный негодяй, а В – честнейший человек, мы в конце концов убеждаем себя в этом, конечно, если только не читаем при этом еще какую-нибудь газету, высказывающую совершенно противоположное мнение”.

На этом закончен анализ статьи Андрея Всеволжского.

Что же касается г-на Кураева, который поставил Рерихов в один ряд с нацистами, то нужно заметить, что Андрей Кураев является «богословским писателем», а не ученым. Поэтому применять какие-либо критерии научности к его произведениям не имеет смысла.

В. Е. Осипов,

Омский государственный

технический университет