О Юрии Николаевиче Рерихе

Вот Юрий, который начал самоучиться читать и писать в самых ранних годах, написал свою первую поэму, которая начиналась: "Наконец я народился". А затем рассказывалось о каком-то путешествии на верблюдах. Тогда все мы читали такие записи с любопытством, думая, откуда у четырехлетнего, если не трехлетнего, малыша непременно верблюды; а ведь теперь никто не сказал бы, что такое воображаемое путешествие на верблюдах не было бы ко времени.

Рерих Н.К. Ко времени // Рерих Н.К. Листы дневника. Т.1. – М.: МЦР, 1995.

Как нужен Юрий — индолог, санскритист, тибетолог и монголист, не только глубоко изучивший источники, но и владеющий языками, — небывалое соединение, так нужное при возросшем значении Азии. <…> Индию, Китай, Монголию, Афган, Непал, Бутан, — словом, все восточные страны нельзя полностью изучать, не ознакомившись с историческими источниками Тибета, — великое перепутье, еще недавно совершенно забытое. Да, наша Родина пойдет по новым путям, вооруженная новым знанием. Ты пишешь, что Академия Наук издает теперь множество трудов — радостно слышать! Долго ли под спудом будут труды Юрия — «История Средней Азии», «История Тибета», «Тибетский словарь», исследования о наречьях, об искусстве, о нашей экспедиции, о зверином стиле, о Гесэре и многие сообщения, сделанные в Азиатском Обществе? Чего ради весь этот ценный материал, накопленный в течение четверти века, должен лежать под спудом, а не радовать нашу Родину? Азиатское Общество сейчас издает большой труд Юрия (1200 страниц), но по-английски. Когда же по-русски? Я как патриот негодую. Все для Родины!

2 апреля 1947 г.

Рерих Н.К. Грабарь // Рерих Н.К. Листы дневника. Т.3. – М: МЦР, 1996.
 

Дорогой сэр Шанти,

Большое спасибо за Ваше письмо и за заботу о моем сыне и нашем дорогом друге мисс Фричи.
Мой сын очень благодарен Вам за Ваше внимание к нему и его работе и будет писать Вам. Он очень занят подготовкой новой, исправленной и расширенной грамматики тибетского языка, по просьбе местных индийских властей. Он также делает корректуру второго тома своих «Голубых Анналов», кроме работы по истории Средней Азии, имеющей огромное значение для мировой истории нашей четвертой и пятой рас. Здесь, в Калимпонге, он может собрать много интересных сведений от приезжающих кочевников-тибетцев относительно их места обитания и сохранившихся ритуалов и обычаев различных племен, населяющих Центральное Плато и примыкающие области степей и пустынь.

Е.И. Рерих — Ш .Бхатнагару

25 декабря 1951 г.

Рерих Е.И. Письма в 9 т. Т.9. – М.: МЦР, 2009. – С.131-132.
                                                     

Трудно в нескольких, скудных словах передать многогранный, глубокий, сложный и в то же время такой простой и прекрасный образ моего брата Юрия Николаевича. <…>

Редко бывает, когда человек с самых ранних лет уже знал бы свой дальнейший Путь. Путь, который развивался и углублялся на протяжении всей жизни. <…>

Юрии Николаевич — это образ истинного, вдохновенного ученого-мыслителя, человека высочайшей духовной гармонии. Он прекрасно понимал, что высшее достижение человека лежит в самоусовершенствовании личности, что только постоянно работая над самим собой и развивая в себе качества, присущие человеку, стремящемуся к более совершенной жизни, он мог всесторонне обогатить свою специальность и поднять ее над уровнем повседневности.

Рерих С.Н. Слово о брате // Воспоминания о Ю.Н. Рерихе. М.: МЦР, 2002. – С.7-8.

Среди многих сеятелей Он знал, что Поле и Познающий Поле — Едины. И Его посев был шире широкого. <…> Когда мы искали большое или малое и мерили своей мерой, Он различал достойное и недостойное и всюду  находил человеческое достоинство.

Счастливы были те, кому пришлось присутствовать при посеве зерен Знания. Пахарь и сеятель привлекал к себе радостью творческого труда. К Полю, избранному Им для посева, потянулись труженики. Беспредельность замыслов открывала каждому возможность стать не только ближайшим, но и незаменимым <…>

Но, среди многих сеятелей, Он знал, что человек посеявший — не тот самый, который жнет. Когда мы думали о плодах, Он отдавал себя Делу, и Его доля всегда превышала все наши, вместе взятые.
Мы не заметили, как Он совершил положенное…

Если посеявший — не тот самый, который жнет, то ведь он и не другой. Кто знал, что Поле и Познающий Поле — Едины, тот уже сеятель и жнец.

От нас, кому Он оставил уход за посевами, зависит оказаться или не оказаться рядом с Ним при жатве.

Беликов П.Ф.

Текст по изданию «Рериховский вестник», 1992, №5.

Судьба одарила меня великим счастьем: я встретил Юрия Николаевича Рериха, только что вернувшегося из Индии, и водил его по Эрмитажу. После этого наше знакомство не прерывалось, и мы постоянно беседовали о проблемах Дальнего Востока, о путешествиях Юрия Николаевича, его открытиях. Однако, хотя я всегда чтил и помнил великих русских географов — первооткрывателей Центральной Азии: великого Пржевальского, Козлова, Грумм-Гржимайло, Певцова, Потанина и других, — я знал, что Юрий Николаевич Рерих и его отец Николай Константинович в своих путешествиях сделали не только не меньше, чем они, но в чем-то превзошли их. Они открыли прошлое тех стран, по которым путешествовали. <…> Это Гималаи как результат бывших горных процессов, как кристаллизованная история этих гор. Это искусство как результат прошлого горения духа тех мастеров, которые создали его. Великим открытием является проникновение в прошлое через мучительные поиски над грудами старых манускриптов, над раскопками в тяжелых условиях. Это подвиг не меньший, чем подвиг географа, и дополняющий его.

Гумилев Л. Н.  Ю. Н. Рерих как историк Центральной Азии // Творческое наследие семьи Рерих в диалоге культур: филос. аспекты осмысления: сб. науч. тр. - Минск, 2005. - С. 668.

Талантливейший лингвист, историк, этнограф, археолог, он был энциклопедически образован и представлял то синтетическое направление востоковедения, которым в свое время могла гордиться Россия, но которое, к великому прискорбию, было утрачено в нашей стране за последние десятилетия. <…> Его личность несомненно представляла планетарную культурную ценность.

Юрий Николаевич имел мужество в 1957 году приехать к нам и принять наше гражданство. <…> Он прекрасно осознавал цель своего приезда и, конечно, знал, чем все это для него кончится. Однако ничто не могло поколебать его решения. Ибо это решение было неотъемлемой частью той миссии, которую несли все Рерихи. То, что он сделал, переоценить невозможно. Его великий подвиг был достоин семьи Рерихов. Именно он, и никто другой, вернул нашей стране ее ценнейшее национальное достояние — самих Рерихов.

Шапошникова Л.В. Слово о Юрии Николаевиче Рерихе

// Ю.Н. Рерих: материалы юбилейной конференции. – М.: МЦР, 1994. – С.3-4.

__________________

•  Перейти в рубрику "В защиту наследия Ю.Н. Рериха"