Газета "Содружество", № 13-14, февраль 2004 г. - май 2004 г.

4 СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

 

Посвящается героическим жителям блокадного Ленинграда: тем, кто погиб, и тем, кто остался жив

 

Н.К. Рерих. Победа, 1942 г.
Н.К. Рерих. Победа, 1942 г.

Подвиг

 

Мысли и впечатления учителей и учащихся о прошедшей годовщине снятия блокады Ленинграда

 

«Не будем говорить красиво», - решили учителя и учащиеся школы №38 Приморского района города Санкт-Петербурга 27 января 2004 года в день годовщины снятия блокады Ленинграда. Шестьдесят лет прошло с того страшного времени, но из поколения в поколение передается память о блокаде.

Утром по школьному радио мы услышали музыку блокадного Ленинграда, стихи Юрия Воронова и рассказ о тех трагических днях. Минутой молчания почтила вся школа память о ленинградцах.

Наша школа к этому дню наполнилась рисунками, плакатами, макетами учащихся на тему «Салют над городом». Викторина «Был город-фронт, была блокада» всколыхнула в памяти учащихся события тех дней. «Письма из блокады» - так назывались школьная стенная газета и конкурс чтецов в литературно-музыкальной гостиной «Поэзия». Взволнованно звучали голоса детей, которые читали стихи, письма жителей блокадного Ленинграда. В тишине зала особенно пронзительно прозвучало стихотворение Ольги Берггольц «Февральский дневник» в исполнении Светы Кривцовой. Казалось, что в тишине стучит метроном...

В этот день мы смотрели фильм Кирилла Набутова «Блокада». Серьезны и сосредоточены были лица ребят.

На братские могилы Пискаревского кладбища старшеклассники возлагали цветы.

Все проходило торжественно и тихо, «со слезами на глазах».

А потом мы читали сочинения наших детей о блокаде. Вот отрывки из них.

«Блокада! Сколько раз в своей жизни слышал я это слово. Слышал и оставался спокойным. И думал: давно это было, меня не коснулось, да и слишком много о ней, о блокаде, говорят. Но этот год стал для меня особенным...» (Константин Виноградов).

«Мои дедушка с бабушкой не были в блокаду в Ленинграде, они воевали в это время в Белоруссии. Но мне все равно было очень обидно, когда я услышал от одной пожилой женщины такие слова: «Лучше бы немцы нас завоевали, тогда бы у нас на улицах было чисто...» Я не думаю, что можно променять чистую улицу на кровь и пот многих тысяч людей» (Саша Бундюкова).

С.Н. Рерих. Подвиг, 1938 г.
С.Н. Рерих. Подвиг, 1938 г.

«Моя прабабушка во время войны работала в госпитале. В свои 14 лет она, маленькая, худенькая, таскала на себе раненых, которых привозили на машинах с фронта. Однажды в госпиталь попал снаряд. Он не разорвался. Врачи успели отнести снаряд подальше от госпиталя, положить его на землю и отойти на безопасное расстояние. Снаряд разорвался самопроизвольно. Прабабушка часто с ужасом вспоминает об этом страшном происшествии» (Катя Бураки).

«Моя бабушка была во время блокады еще совсем маленькой. Однажды она решила поехать в гости к тете. Бабушка хотела сесть в первый вагон трамвая, но потом передумала и села во второй. Неожиданно начался артобстрел. Фашистский снаряд попал в первый вагон трамвая. Бабушка, к счастью, осталась жива» (Аня Матвеева).

«Заснеженные улицы, скованная льдом Нева, разрушенные мосты и дома... И люди, закутанные в платки, еле передвигая ноги, везут на санках своих умерших родственников. Люди, обезумевшие от голода и холода... Сколько мужества, силы духа, порядочности, доброты требовалось, чтобы выжить. Выжить и победить. Победили! Невольно наворачиваются слезы. Как же мы должны жить, чтобы быть достойными их?» (Алиса Зуева).

«Я читала дневник Тани Савичевой и думала, что такой же дневник могла вести моя бабушка. Она потеряла в блокаду всех родных, но страшнее всего для нее была смерть грудной дочери. У бабушки еще было молоко, и она, спасая чужого ребенка от смерти, прикладывала его к своей груди. Что она могла чувствовать при этом?» (Саша Савватеева).

«Какое счастье и какая ответственность быть петербуржцем. Это особенно понимаешь в эти памятные дни. Хочется склонить голову перед теми, кто пережил страшные блокадные дни...» (Даша Огородникова).

«Я часто задаю себе вопрос: «А смогли бы сегодняшние петербуржцы пережить то, что пережили ленинградцы?» Думаю, что смогли бы. Пусть мы другие, пусть стали более прагматичными, но мы так же любим свою Родину, любим свой город, свой Петербург» (Иван Крюков).

«Блокада... Слушая рассказы взрослых об этих тяжелых днях, слушая передачи, думаешь лишь об одном: откуда люди брали силы, отвагу, чтобы жить, бороться и выжить? И еще, обращаясь к небу, к звездам, просишь: «Не допусти! Не допусти повторения страданий, которые выпали на долю нашего народа в те блокадные дни!» Для меня слово «блокада» - это подвиг и боль, это страдания и победа, это смелость и страх... и память. Память обо всех, кто жил в нашем городе, кто его защищал, кто его освобождал» (Настя Михайлова).

 

Десятиклассница Маша Павлова, увидев фотографию времен блокады, на которой была снята девочка, написала:
 

Я приняла девчонку за старушку.

Старушка-девочка, засушенный цветок,

Сказала, что зовут ее Катюшкой,

И задрожал негромкий голосок.

А было ей тогда всего шестнадцать,

Таких неповторимых в жизни лет,

Но так над ней сумели надругаться,

Что предо мной стоял почти скелет.

Стоял скелет, покрытый только кожей,

И плакали потухшие глаза.

Какой же ад был этой

Катей прожит!

Как опалила девочку война!..

 

Материал подготовлен учителями

С.В. Златоустовским, В.Ф. Прозоровой,

Т.И. Силановой, г. С.-Петербург

 

 

Перейти к оглавлению