Газета "Содружество", №7, октябрь 2002 г.

5

К 100-ЛЕТИЮ ЮРИЯ НИКОЛАЕВИЧА РЕРИХА

Юрий Рерих в усадьбе князя Путятина

    Недвижная гладь залива, гранитные нагромождения скалистого берега, легко узнаваемая суровая красота природы Приладожья, удивительно точно схваченный “дух местности” и столь же удивительная точность рисунка и композиционного построения... Это — “Скалистый берег озера”. Автору этюда 15 лет. Он — старший сын известного художника Николая Рериха, в будущем — ученый с мировым именем. Выдающийся востоковед, лингвист, владевший более чем 30 европейскими и азиат-скими языками и диалектами, этнограф, историк, археолог, критик-искусствовед, путешественник, один из величайших энциклопедистов и просветителей XX века. Но это — в будущем, а пока перед нами ранняя, прежде неизвестная страница жизни Юрия Николаевича Рериха (1902—1960). Она раскрывает еще одну сторону этой необычайно яркой, многогранной личности, обладавшей в наше время узкой специализации и дробления картины мира тем качеством универсальности, которое отличало титанов Возрождения.
    Жизнеописания великих людей всегда были чтением, как прежде говорили, “душеполезным”, в высшей степени поучительным. Знакомя наших зрителей всего лишь с некоторыми фактами биографии Ю.Н. Рериха, отметим особо, что родился он в семье совершенно необычной. Каждый из ее членов был великим и уникальным в своей области, а все вместе они, дополняя друг друга, составляли единое целое, подчинив свою жизнь служению на благо человечества.
    Примечательны уже сами обстоятельства рождения Юрия Николаевича, который появился на свет в селе Окуловка Новгород-ской губернии, в палатке археолога на походной кровати. Его мать, Елена Ивановна, во всем разделявшая интересы мужа, сопровождала тогда Николая Константиновича в одной из тех археологических экспедиций, которые он, начиная с гимназического возраста, проводил каждое лето. Годом позже молодая супружеская чета, отправляясь в поездку по древнерусским городам, итогом которой стала знаменитая “архитектурная сюита” Н.К. Рериха, конечно же, берет с собою маленького сына. В дальнейшем уже оба брата — Юрий и Святослав — почти всегда путешествуют вместе с родителями, принимают посильное участие во всех их трудах или же стремятся подражать взрослым в их серьезных занятиях. Так даже детская комната напоминала мастерскую отца в миниатюре, а любимыми книгами полутора-двухгодовалого Юрия были каталоги художественных выставок.
    Отвечая на вопрос одной из своих корреспонденток, Елена Ивановна писала о сыновьях: “...С самого детства они были моей радостью и гордостью. Оба необыкновенно даровиты, талантливы, но каждый идет своим путем. Никогда не навязываю им моего пути. Они идут к той же цели в своем понимании... Оба в силу даровитости — трудные. Оба большие труженики... В детстве я очень следила за их наклонностями, вкусами и чтением. Никогда не давала им читать пошлейшие рассказы для детского возраста. Любимым чтением их были книги, популярно изложенные лучшими профессорами по всем отраслям знания”. Именно родители, по словам Юрия Николаевича, “подвигнули его на стезю науки и с детства вдохнули в его душу жажду новых открытий и исканий”.
    Юношеские рисунки Юрия Николаевича Рериха, впервые показанные в нашем музее на Юбилейной выставке 1999 года, датированы 1917—1918 годами. В это время семья находится в Сердоболе (Сортавала), где поселяется с конца 1916 года по рекомендации врачей, назначивших серьезно болевшему Николаю Константиновичу лечение чистым и целебным ладожским воздухом. С осени 1917 и до лета 1918 года Рерихи живут в доме лектора сортавальской семинарии, биолога Аренда Торстена Генеца, где, вероятнее всего, и были созданы эти графические и живописные работы Юрия Николаевича, в которых он подробно отразил окружавшую их обстановку и запечатлел своих близких.

Ю.Н.Рерих, 1910 год.

    Вместе с тем эта коллекция рисунков дает достаточно полное представление и о его незаурядных способностях рисовальщика и живописца, и о том, что называется школой в постижении мастерства. Так, мы видим, что юноша прилежно штудирует натуру, любовно изображая самые простые предметы обихода, тщательно изучает законы линейной и воздушной перспективы, композиции, цвета и света в живописи, пробует себя в разных жанрах, выказывая при этом необычайную наблюдательность и умение “вжиться” в изображаемый предмет, почувствовать его характер. Поражает и богатство воображения молодого художника, который то достаточно смело вводит в простой учебный “постановочный” натюрморт фантастический персонаж (“Натюрморт. Фрукты и дьявол”), то с виртуозной легкостью переводит на язык графики литературный сюжет (серия “В замке”), то весьма простыми средствами создает зримое воплощение средневекового предания (“Химеры. Ночной полет”).
    Поэзия мягкого солнечного света, наполняющего мир простых комнатных вещей особым очарованием, тонко передана в его интерьерах (“Интерьер гостиной”, “Интерьер столовой”). Это напоминает нам о том, что Юрий Николаевич рос в семье, увлеченно и любовно собиравшей живопись старых мастеров. Значительную часть их обширной коллекции составляли произведения художников голландской школы, славящейся искусством изображения освещенных солнцем помещений. “Интерьер спальни” интересен тем, что в этой беглой зарисовке, в которой художник пользуется контурным рисунком, мы видим, как мастерски отрабатывается им прием построения глубины пространства за счет сочетания различных уходящих вглубь форм.
    Рисунок “Дама в саду” явно навеян театральными работами отца. В этой хрупкой, почти призрачной женской фигурке в белом плаще на фоне контрастирующих с ней старых засохших деревьев и романской архитектуры нетрудно узнать героиню пьесы бельгийского драматурга-символиста Мориса Метерлинка “Принцесса Мален”, к которой Николай Константинович создал серию эскизов декораций. Надо отдать должное тому поэтическому чутью, с каким в рисунке юного Юрия Рериха передана атмосфера пьесы, те, по выражению самого Метерлинка, “смутные силы рока, которыми так полна жизнь”.
    Работа “В парикмахерской” переносит нас в совершенно иную атмосферу и показывает Юрия Николаевича в роли великолепного, наделенного тонким чувством юмора художника-бытописателя.
    Чрезвычайно интересен он и как портретист. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что в работах шестнадцатилетнего юноши художник Николай Рерих, до этого уже не однажды запечатленный крупными мастерами-современниками, впервые предстает как мыслитель.
    Это умение глубоко проникать в самую суть явления, почувствовать и точно отразить дух времени, которое проявил Юрий Николаевич Рерих как художник, отличало его и как ученого.
    И хотя его вклад в мировую науку давно и повсеместно общепризнан, все же, думается, что осознание подлинного масштаба всего им сделанного еще впереди.

Ирина Нейч,
Ирэна Липская,
Москва