Газета "Содружество", № 8, декабрь 2002 г. - февраль 2003 г.
11	ОХРАНИМ ДОБРОЕ ИМЯ

По страницам книги “Встречи с Юрием Рерихом”

В этом году минским издательством “Лотаць” отдельной книгой изданы записи бесед Рихарда Яковлевича Рудзитиса с Ю.Н. Рерихом “Встречи с Юрием Рерихом”. Главный редактор – Г.Р. Рудзите. Книга переведена с латышского на русский язык и, несомненно, нужна и интересна как дополнительный источник знания о жизни Ю.Н. Рериха в Москве. Она также содержит факты из жизни всей семьи Рерихов.

Однако я считаю своим долгом и правом, как одного из действующих лиц этой книги, обратить внимание читателя на моменты, вызывающие недоверие к изложению некоторых фактов старшей дочерью Рихарда Яковлевича.

Рихард Яковлевич был человеком светлым, носителем идеи Общего Блага. Для него высшим смыслом жизни было абсолютное доверие и преданность Великой семье. Будучи тонким человеком, Рихард Яковлевич поэтизировал и свое отношение к окружавшим Рерихов людям, относился к ним с таким же чувством, как и к своим Учителям. Поэтому сестры Богдановы, служившие в семье прислугой, стали в его сознании сестричками Юрия Николаевича (с. 101). Тем не менее сестрами они были только между собой, а Рая Богданова секретарем Елены Ивановны (с. 8, 18) никогда не была, так же как я секретарем Святослава Николаевича (с. 177).

Хочется спросить издателей книги о многом. Прежде всего, что это за “ускоренный метод пробуждения сознаний” на странице 25? Или разве Гаагская Конвенция 1954 года, в основу которой положен Пакт Рериха, была подписана в Париже (с. 36)? Вместо определения индуиста-фанатика как “правоверного” на странице 47 написано “верующий”.

На странице 52 сказано, что Девика Рани учила не новые поколения, а “другие” и снималась в кино не в прошлом, а “в старые времена”. Ну а Иоанн Кронштадтский, оказывается, не отслужил молебен, а “устроил молебен”.

Юрий Николаевич был исключительно деликатным человеком и никогда никому не давал умаляющих человеческое достоинство характеристик, точно так же как и Святослав Николаевич. В 1960 году Гунта Рудзите очень плохо понимала и говорила по-русски. Поэтому слова на странице 159 относительно Б.Н. Абрамова являются совершенно неправильной передачей смысла. В своих воспоминаниях Илзе Рудзите дает иную информацию: Рихард Яковлевич считал Абрамова настоящим человеком, называя “прекраснейшей душой, больше других знающей” (Воспоминания о Ю.Н. Рерихе. М., МЦР, 2002).

Читая эти записи, мы видим, что редактор не владеет русским языком в полной мере. Рихард Яковлевич Рудзитис был поэтом, умел красиво и одухотворенно выражать свои мысли не только по-латышски и никогда не позволил бы себе подобных вульгарных выражений, как данное здесь Юрию Николаевичу определение “полубога”. Стоит вспомнить книгу Р.Я. Рудзитиса “Сознание красоты спасет” (Рига, 1936).

На страницах 172, 173 читатель встречается с образцом совершенно неграмотного построения фраз и использования лексики, приписываемых Святославу Николаевичу: вместо обогащения жизни написано “наполнение богатством”, вместо отображения - “изображение красоты”, а птичка-садовник названа шалашником и она не украшает свое гнездышко, а “обкладывает цветами” и т. п.

Если читатель захочет выяснить для себя, кто, когда и как собирались 21 мая 1960 года на квартире Юрия Николаевича (с. 177, 182), то отсылаю к книге “Воспоминания о Ю.Н. Рерихе”, выпущенной МЦР (с. 64, 65).

Непонятно, о чьих обидах говорится на странице 199.

Вот это только некоторые замечания.

Жила я тихо, незаметно и не знала, что, оказывается, после смерти Ю.Н. Рериха должна была сыграть “выдающуюся роль” в Институте востоковедения АН СССР (с. 202), “внести духовную линию” во все дела Института (с. 194)!

После всевозможных козней, которые сжили со света великого ученого и человека Юрия Николаевича Рериха, Святослав Николаевич, естественно, относился к этому институту с опасением и хотел, чтобы хранителем научной библиотеки Ю.Н. Рериха работал свой, преданный человек. Свято-слав Николаевич Рерих – сам великий художник и ученый прекрасно разбирался в окружающих людях, в их способностях и не ошибся, поручив “выдающуюся роль”, конечно, не мне, а Павлу
Федоровичу Беликову. Именно П.Ф. Беликов после ухода Ю.Н. Рериха возжег огонь духовности во многих и многих сердцах на всей территории СССР, введя творческое наследие Рерихов в научный оборот.

К.А. Молчанова,

Таллинн

Перейти к оглавлению