Газета "Содружество", №4, март 2002 г.
| 11 | АБСУРД ЧЕРНОГО PR-а | |
Рассказ Людмилы Бондаренко “Кому мы поклонялись...” (газета “Ведущая”, № 3 (39), март 2001 года) представляет собой хорошую литературную иллюстрацию к учебнику по психиатрии. А именно, анализируя с точки зрения современной психиатрии самоотчет героини этого рассказа о своих переживаниях, можно проследить возникновение и развитие психического заболевания. Этот процесс наглядно и красочно описан в главе “Мое посвящение”.
В самом начале героиня произведения рассказывает о своем увлечении эзотерическими идеями. В этом нет ничего необычного, так как многие люди в наше время проявляют интерес к эзотерическим знаниям. Но не у всех подобное увлечение приобретает характер сверхценных идей, как это произошло у женщины, описываемой в рассказе. В данном случае можно предполагать, что у нее сформировались экспансивные сверхценные идеи, признаками которых являются [1, с. 52; 2, с. 54-55]:
1) возникновение идей на реальной основе, которой явилась информация, почерпнутая из духовной и философской литературы;
2) преобладающее положение этих идей в сознании с развитием чрезмерного эмоционального напряжения, о чем свидетельствуют аффективно насыщенные высказывания: “...в восхищении духа своего любила...”, “...стояла в великом благоговении и почти не дыша...”, “ ...верою и правдою, отрекшись от всего личного, я Служила...”;
3) соответствующее гипоманиакальному состоянию и содержанию идей активное экспансивное поведение (“...развернув свою деятельность широкомасштабно” с последующим длинным перечислением своих деяний), при отсутствии должного критического отношения и переоценкой значимости собственных действий, возможностей и личности, что при многократном повторении слов “я”, “учу” называется самомнением и самовозвеличиванием (“...даю всем пациентам высшие знания, учу их Законам Кармы, перевоплощения...”). Это подразумевает собственную абсолютную непогрешимость, хотя еще в древности было сказано: “Erare humanum est” (“Человеку свойственно ошибаться”).
Обобщая все вышесказанное, а также учитывая длительное существование (“на протяжении долгих лет”) этих сверхценных идей, можно сказать, что у героини сформировалось сверхценное мировоззрение [2, с. 55], которое впоследствии приобрело бредовый характер [2, с. 56].
В частности, сверхценные идеи самовозвеличивания, переоценки своих возможностей и учительства преобразовались у автора статьи в бредовые идеи такого же содержания с их усложнением в виде добавления идей воздействия (“...Я прозрела, благодаря своим уникальным возможностям, что из мира астрального, невидимого, кто-то истязает людей невидимыми энергетическими лучами, которые были разного качества”) и наслоением вербальных псевдогаллюцинаций (“...Когда обнаружила, что с ними можно общаться телепатически, то решила, что это инопланетяне, и они мне это подтвердили...”). В дальнейшем эти идеи приняли мегаломанический характер: “Но тут сильно активизировался лагерь тьмы нашей планеты, и я попросила разрешения у своих любимых Владык поубавить ряды темного лагеря, ибо они меня боялись и я легко расправлялась с разными колдунами, магами, защищая людей от их злого произвола”. То есть развился мегаломанический бред величия. Признаками бреда в данном случае являются [1, с. 45; 2, с. 56]:
1) несоответствие субъективных убеждений объективной реальности;
2) отсутствие логики и ошибочность их обоснования;
3) полное овладение ими сознанием героини;
4) полная субъективная убежденность в правильности своих умозаключений;
5) невозможность коррекции убеждений с помощью опыта и вытекающих из него выводов.
Хотя в повествовании и не упоминается о попытках переубеждения героини со стороны других людей, но, как свидетельствует опыт психиатрической практики, в таких случаях рациональная коррекция убеждений действительно уже невозможна.
Описанный выше бред можно классифицировать как:
- чувственный галлюцинаторный, так как при нем существует иллюзорное восприятие окружающего, систематизация самого бреда и его обоснования почти отсутствует, он существует как данность, его источником является содержание галлюцинаторных расстройств (вербальных псевдогаллюцинаций), бредовые высказывания образны и наглядны [2, с. 74-77];
- парафренный (фантастический), так как содержит образные фантастические идеи величия, особой миссии [1, с. 45]: “...Меня посвящают в принадлежность к Иерархии Сил Света...”;
- антагонистический (манихейский) мегаломанический - героиня становится центром борьбы двух противоборствующих начал в масштабах, достигающих всего мира (“Но тут сильно активизировался лагерь тьмы нашей планеты, и я попросила разрешения у своих любимых Владык поубавить ряды темного лагеря...”).
В дальнейшем бред еще более усложняется вследствие присоединения сенестетических галлюцинаций (разнообразные мучительные ощущения) нелепого содержания (“Скрутили по рукам и ногам невидимыми энергетическими веригами, цепями, нашпиговали всевозможными энергетическими тисками и струбцинами, кольями, металлическими крючьями, штыками и кинжалами”) и обогащается идеями преследования (“...меня просто будут истязать до конца дней моих, чтобы сорвать мою светоносную миссию...”) и физического воздействия (“пытки”, “истязания”).
В данном случае бред имеет очень сложную политематическую структуру с тенденцией к дальнейшему усложнению, что наблюдается не только в первой главе, но и в последующих главах анализируемой статьи. Она содержит идеи, обусловливающие активную борьбу за восстановление якобы попранной справедливости, за осуществление необыкновенных стремлений и желаний, и сопровождается сильной аффективной заряженностью бредовых высказываний и существованием измененного аффекта в форме гипомании. Об этом свидетельствует повышенная эмоциональность и драматичность повествования. Поэтому его частично можно рассматривать и как бред притязания [2, с. 65], учитывая и тот момент, что сначала произошло бредовое озарение, а слуховые псевдогаллюцинации присоединились чуть позже.
Таким образом, в клинической картине можно выделить следующие симптомы психических нарушений:
- сверхценные идеи, которые переросли в сверхценное мировоззрение, а затем трансформировались в бредовые идеи;
- вербальные (слуховые) и сенестетические галлюцинации;
- политематический бред сложной структуры, в котором можно выделить: чувственный галлюцинаторный парафренный антагонистический (манихейский) мегаломанический бред; бред преследования и воздействия (параноидный бред); бред притязания;
- аффективную напряженность, гипоманиакальное состояние и аффективную насыщенность болезненных идей.
Данные симптомы относятся к психотическому регистру психических расстройств и укладываются в галлюцинаторно-параноидный синдром.
Учитывая давность (годы) существования у героини рассказа описанных психических нарушений, наличие периода, предшествовавшего манифестации психотических расстройств, в течение которого наблюдались лишь сверхценные идеи и соответствующее поведение, который можно рассматривать как преморбид (личность до болезни), а также принимая во внимание отсутствие указаний на органическое поражение центральной нервной системы в анамнезе, при наличии продуктивной психотической симптоматики в виде галлюцинаторно-параноидного синдрома, непрерывного усложнения и прогрессирующего развития психических нарушений, данную клиническую картину можно расценивать как эндогенное процессуальное заболевание [3, с. 162-166, 170], а именно: Параноидная шизофрения с непрерывно-прогредиентным течением [4, с. 94-105].
Здесь можно задать вопрос: “С какой целью проводился этот анализ?”.
Все дело в том, что, как пишут Г. В. Морозов и Н. Г. Шумский [2, с. 67-68]: “Больные с бредом притязания легко становятся индукторами и в узком (семейном) кругу, и среди большого числа лиц, знающих их лишь отдаленно”. Этому способствует сочетание бредовых идей с измененным аффектом и сильная аффективная заряженность бредовых высказываний. Возможно, появление и распространение индуцированного бреда, другими словами “заражение” бредовыми идеями других людей [2, с. 83-84], что может привести через механизмы внушения, взаимовнушения и самовнушения к психической эпидемии. Об этом писал еще В. М. Бехтерев, в частности, он говорил, что “...психический микроб в известных случаях оказывается не менее губительным, нежели физический микроб...” [5, с. 30].
И поскольку болезненные идеи, которые стали объектом нашего анализа, опубликованы в средствах массовой информации, а именно, в газете, вышедшей многотысячным тиражом, то опасности заражения психической заразой подвергаются тысячи читателей. Угроза заражения усиливается тем, что использование средств массовой информации резко повышает суггестивное воздействие информации [5, с. 39]. В такой ситуации, как и при выявлении обычного инфекционного заболевания, ни один врач не имеет права молчать, так как вопрос касается психического здоровья тысяч людей. И должны быть предприняты соответствующие меры по их защите.
В.К. Гаврилькевич,
врач-психиатр.
Подольский культурно-просветительский центр им. Н.К.Рериха.
г. Хмельницкий
___________________________
1. Справочник по психиатрии / Под ред. А. В. Снежневского. М., Медицина, 1985
2. Морозов Г. В., Шумский Н. Г. Введение в клиническую психиатрию (пропедевтика в психиатрии). Н. Новгород, Изд-во НГМА, 1998.
3. Менделевич В. Д. Психиатрическая пропедевтика: Практическое руководство для врачей и студентов. М., ТОО Техлит; Медицина, 1997.
4. Попов Ю. В., Вид В. Д. Современная клиническая психиатрия. М., Экспертное бюро-М, 1997.
5. Кондрашенко В. Т., Донской Д. И. Общая психотерапия: Учеб. пособие. - Мн., Высш. шк., 1997.