…Выставки, картины, очерки, выступления. Николай Константинович всегда жил будущим и работал для этого будущего. Неутомимо строил мосты будущей дружбы между двумя великими странами, СССР и Индией. И хотя Индия в то время была еще колониальной, зависимой страной, он понимал, что час ее освобождения близок.
«Дни самые сложные, – писал Рерих в мае 1942 года. – Под Харьковом наступление, русские полки продвигаются. В Бирме плохо. Неделю у нас Неру с дочкою. Славный, замечательный деятель. К нему тянутся. <…> Говорили об Индо-русской культурной ассоциации. Пора мыслить о кооперации полезной, сознательной»[1].
Эта «кооперация» имела для него глубокий смысл – исторический, культурный, политический. На его долю выпала честь первым обсудить проблемы сотрудничества обеих стран с будущим премьер-министром независимой Индии – Джавахарлалом Неру. На беседе присутствовал еще один будущий премьер-министр – Индира Ганди. «Неру с дочкою». Это она потом скажет: «Мы также ценим его как связующее звено между Советским Союзом и Индией». Скажет тогда, когда обе страны будут торжественно отмечать столетний юбилей Рериха.
В том 1942 году Николай Константинович думал, что хорошо бы организовать в Индии выставки советских художников, поставить на индийской сцене русские оперы. «Каждый росток искреннего содружества, – писал он тогда, – нужно хранить во имя будущего сотрудничества. Хранить, беречь, растить. Санскрит и русский язык, сколько в них общего!»[2]
Он мечтал о советских археологических и этнографических экспедициях в Индию. «Материал для нее (экспедиции.–Л.Ш.) – неисчерпаемый. Многое уже исчезает постепенно, изживается. Но все же поразительны всякие аналогии. А красота, красота-то какая!»[3] Он настаивал и спешил. Хотел передать советским археологам и этнографам то, что знал сам, то, что накопил в своих исследованиях. «Не следует откладывать. Что еще возможно сейчас, может быть невозможно завтра»[4]. Он настаивал на организации ИРКА – Индо-русской культурной ассоциации. Но ему не суждено было увидеть плоды своих усилий. Индия вступала в завершающий этап своей борьбы за независимость. Неру находился в тюрьме. Все силы его Родины уходили на войну. В те годы ИРКА так и не была создана. Все это осуществится потом, годы спустя, когда его уже не будет.
Николай Константинович звал русских ученых заняться тем, что его самого волновало и привлекало всю жизнь, – поисками общих истоков индийской и славянской культур.

Слева направо: Дж.Неру, С.Н.Рерих, И.Ганди, Е.И.Рерих, Н.К.Рерих, неизвестный священник, М.Юнус. Кулу. 1942
«Пора русским ученым заглянуть в эти глубины и дать ответ на пытливые вопросы. Трогательно наблюдать интерес Индии ко всему русскому. В нем не только доверие к русской мощи, но и нечто родственное»[5]. Он стремился поставить на практическую основу возможности индийско-русского сотрудничества, но всегда при этом оставался верен многовмещающему слову «поверх».
«Если поискать да и прислушаться непредубежденно, то многое значительное выступает из пыли и мглы. Нужно, неотложно нужно исследовать эти связи. Ведь не об этнографии, не о филологии думаем, но о чем-то глубочайшем и многозначительном. <…>
Тянется сердце Индии к Руси необъятной. Притягивает великий магнит индийский сердца русские. Истинно “Алтай – Гималаи” – два магнита, два равновесия, два устоя. Радостно видеть жизненность в связях индо-русских. <…>
Красота заложена в индо-русском магните. Сердце сердцу весть подает»[6].
Годы спустя эти слова будут цитироваться во многих изданиях и публикациях. Не обойдут их и в фильмах. Но очень немногие задумаются над тем, каким необычным даром был награжден человек, увидевший в самое, казалось бы, неподходящее время «жизненность в связях индо-русских». Ту жизненность, которая пройдет испытание временем, но от этого только укрепится.
Тогда, во время войны, он повторил еще две картины: «Идолы» и «Заклятие огня». Первая была написана им еще в 1901 году, вторая – в 1910-м. Древнее славянское святилище стоит на крутом берегу реки. В темной пещере полуобнаженный человек, протянув руки над огнем, ворожит исступленно и истово. Поклонение деревянным идолам, поклонение огню. В этом было что-то изначальное, древнее, уводившее к истокам славянского язычества. К тем истокам, которые он считал общими для Руси и Индии. Он повторил эти картины в Индии, потому что узнанное им в этой стране подтвердило его давнишнее прозрение. И в той и в другой ожило «нечто родственное», что существовало в глубокой древности обоих народов. «Весна священная» повернула судьбы обоих народов.
Одному она принесла победный мир, другому – независимость…
Ссылки:
- Рерих Н.К. Из литературного наследия. С. 247.
- Там же. С. 244.
- Там же. С. 269.
- Там же.
- Рерих Н.К. Из литературного наследия. С. 268.
- Там же. С. 268–269.
Опубликовано:
Шапошникова Л.В. ВЕЛИКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ. Книга первая. МАСТЕР. – 2-е изд., исправленное, дополненное. – М.: МЦР, 2006. – с. 563–579 (в сокращении).